Житие преподобной Евфросинии,
княжны Полоцкой
Преподобная Евфросиния, княжна
Полоцкая, жила спустя почти сто лет после просвещения нашего отечества
светом христианской веры. Она происходила из рода святого равноапостольного
князя Владимира и была дочерью Полоцкого князя Святослава-Георгия,
младшего сына Полоцкого владетельного князя Всеслава Брячиславича[1].
В то время существовал обычай давать новорожденным имена, заимствованные
не от святых, а произвольные – отечественные, назначаемые до крещения
– при самом рождении, поэтому и прп. Евфросиния до вступления своего
в монастырь называлась отечественным именем – Предислава. Как княжна,
она научена была книжному писанию и с юных лет так возлюбила учение,
что приводила в удивление своих родителей. Жизнь прп. Евфросинии
в родительском доме протекла без всяких особенностей как потому,
что по тогдашнему времени и обычаю все девицы знатного происхождения
проводили жизнь в тихих, уединенных родительских теремах, среди
занятий строгого религиозного воспитания, так и потому, что святая
дева с юных лет стремилась не к мирскому житейскому быту, а к иночеству
и подвижничеству и отличалась любовью к изучению слова Божия и правил
христианской веры. Красота, разум и благочестие княжны стали привлекать
к ней внимание многих соседних князей, и едва достигла она двенадцатилетнего
возраста, многие из них стали приходить к отцу ее и просить ее руки.
Но сердце юной девы пламенело любовью к Небесному Жениху – Христу.
Узнав, что ее хотят обручить одному из прекрасных молодых князей,
она тайно ушла из родительского дома под скромный кров иноческой
обители, в которой начальствовала тетка ее, игумения Романия[2],
с твердым намерением облечься там в иноческий чин. Юная дева рассуждала
так: «Если я выйду замуж, то не избегну печали мира сего. И что
успели бывшие до нас роды наши, которые женились, выходили замуж
и княжили? Житье их было не вечно, и слава их погибла, как прах.
Но те жены, которые пошли вслед Жениху своему – Христу и приняли
Его учение или обрекли телеса свои на пост и на коленное преклонение,
те и на земле памятны и имена их написаны на небесах. Не лучше ли
и мне постричься в черницы и утвердить страх Божий в сердце своем
и так жизненное течение совершить».
Игумения, видя юный возраст своей племянницы и опасаясь гнева отца
ее, много убеждала ее возвратиться в дом своих родителей, но юная
княжна отвечала ей: «Не бойся, госпожа, отца моего, а бойся Господа
– Владыки всей твари и не отлучай меня от ангельского чина. Все
мирское красно и славно, но вскоре проходит и, как сон, мимо идет
и как цвет увядает; одно небесное вовеки пребывает». Убедившись
в искреннем желании племянницы своей посвятить себя на служение
Господу, игумения Романия решилась принять ее в обитель и постригла
в иноческий чин с именем Евфросинии. Узнав об этом, отец и мать
преподобной исполнились неутешной скорби; они пришли в обитель и,
увидя ее в иноческом одеянии, плакали по ней, как по умершей; но
юная инокиня с нежной любовью утешала своих родителей, убеждая их
не скорбеть, но радоваться тому, что дочь их обручена Небесному
Жениху – Христу.
Пребывая в монастыре, прп. Евфросиния не только наравне со старейшими
инокинями подвизалась в посте, молитве и всяких трудах монастырских
с глубоким смирением и в полном послушании, но душа ее стремилась
еще к большим и высшим подвигам. Пример иерусалимских дев-подвижниц,
проводивших жизнь при Иерусалимском храме, в числе которых была
некогда и Сама Пресвятая Дева Мария, возбудил в душе ее пламенное
желание поселиться в уединении – при храме. Вследствие этого она
испросила у тогдашнего полоцкого епископа Илии дозволение жить в
пристроенной к Софийской церкви келье, или так называемом голубце,
и там в затворе день и ночь славословила Бога, а в свободное от
молитвы время переписывала священные книги и, отдавая их в продажу,
вырученные за них деньги раздавала бедным.
Во время пребывания своего в затворе при Софийской церкви прп.
Евфросиния удостоилась видеть Ангела Божия, который, явившись ей
во сне, возвестил ей повеление Божие, чтобы она оставила затвор
и поселилась за городом, на месте, называемом «Сельцо»[3],
и устроила там девичий монастырь. Это видение повторилось ей трижды.
Подобное видение было и тогдашнему Полоцкому епископу Илии. Ангел
Божий повелел ему водворить прп. Евфросинию на жительство при церкви
Спаса на «Сельце», «яко да будет там монастырь посвященных Богу
дев, ибо житие ея просияло пред ангелами, молитвы восходят ко Господу,
и Дух Святый почивает на ней». Епископ немедленно открыл ей волю
Всевышнего и, когда, обрадованная словами епископа, преподобная
Евфросиния рассказала ему свое видение, то оба они сердечно возблагодарили
Господа. После сего епископ Илия пригласил дядю Евфросинии князя
Бориса, отца ее князя Георгия и многих других знатных людей и объявил
им волю Божию в таких словах: «Вот я при вашем державстве даю Евфросинии
место Святого Спаса на Сельце с тем, чтобы здесь был девичий монастырь
и никто из преемников да не изменяет сего моего даяния». Все присутствовавшие
одобрили распоряжение епископа и прославили Бога. После сего преподобная
Евфросиния, поклонившись Святой Софии, переселилась на место Святого
Спаса на «Сельце» и стала трудиться над устройством обители. Господь
благословил успехом ее труды. Слава о ее святой жизни и подвигах
скоро повсюду распространилась, и к ней стали приходить девы из
разных мест, чтобы увидеть святую подвижницу и поучиться у нее,
как нужно служить Богу, чтобы спасти свою душу; многие из них, увидев
святую подвижницу, уже не хотели отходить от нее и оставались с
ней навсегда. Таким образом, на месте Святого Спаса на «Сельце»
возникла женская обитель, где преподобная Евфросиния была начальницей
и предводительницей ко спасению многим девам, отрекшимся от мира
и посвятившим себя на служение Богу.
Вскоре после сего прп. Евфросиния приняла в новоустроенную обитель
младшую родную сестру свою Градиславу, дав ей в монашестве имя Евдокии,
и двоюродную свою сестру Звениславу, дочь князя Бориса, которая
при пострижении наречена была Евпраксией. При вступлении своем в
монастырь Звенислава принесла в дар обители все свои драгоценные
одежды и утвари, которые приготовлены были к ее замужеству.
С распространением обители существовавший в ней деревянный храм
Спаса оказался невместительным, преподобная вознамерилась соорудить
в ней вместо деревянной новую, более обширную каменную церковь,
которая, при особенной небесной помощи Божией, и воздвигнута была
ею за тридцать недель. Когда строение церкви было окончено, епископ
Дионисий при многочисленном стечении народа, в присутствии князей
и знатных людей совершил освящение оной во имя Всемилостивого Спаса.
Прп. Евфросиния, падши на землю, со слезами вознесла в новоосвященной
церкви сердечную молитву Господу: «Господи, Сердцеведче, призри
на храм свой! Призри на меня, недостойную рабу твою! И на тех, кого
я собрала здесь во имя Твое! Пусть, принявши иго Твое легкое, пойдут
во след Тебя. И сотвори их овцами двора Твоего и будь им Пастырь
и Дверник, да ни одна из них не будет восхищена волком».
Прп. Евфросиния щедро украсила новый храм драгоценной утварью и
всем нужным. Она приобрела для своей обители из Иерусалима и других
мест православного востока частицу Древа от Животворящего Креста
Господня, обагренного Святейшей Кровью Христа, частицы камней от
Гроба Христова и Гроба Богоматери и части мощей многих святых угодников
Божиих. Вся эта святыня помещена преподобной в кресте, богато украшенном
золотом, серебром и драгоценными камнями[4]
Вскоре после этого прп. Евфросиния построила неподалеку от Сельца
вторую каменную церковь в честь Пресвятой Богородицы. Она пожелала
иметь в нем одну из тех трех святых икон Богоматери, которые, по
преданию, писаны были еще при жизни Ее святым евангелистом Лукой.
С этой целью прп. Евфросиния, вознеся теплую молитву Господу, отправила
посла к греческому императору Мануилу и Константинопольскому Патриарху
Луке (Хрисовергу) с дарами и усердной просьбой прислать в ее обитель
одну из этих икон. Иконы эти находились тогда: одна – в Константинополе,
другая – в Иерусалиме, а третья – в Эфесе. Император и патриарх
благосклонно приняли просьбу прп. Евфросинии и прислали в ее обитель
Эфесскую икону Божией Матери. Прп. Евфросиния поставила эту икону
в новоустроенном храме и щедро украсила ее золотом, серебром и разными
драгоценными камнями[5] и установила
совершать с ней еженедельно крестный ход (по вторникам) в городские
церкви. Угодница Божия снабдила церковь всем необходимым и устроила
при ней большой монастырь для иноков.
Созданные прп. Евфросинией обители скоро пришли в цветущее состояние.
Привлекая множество иноков и инокинь, они распространяли свет Христовой
веры и книжного учения по всей Полоцкой земле. Заботясь о спасении
собранного ей стада божественных овец, прп. Евфросиния каждый день
поучала их: старых – терпению и воздержанию, юных – душевной чистоте
и телесному бесстрастию, поступанию кротку, гласу смиренну, слову
благочинну, ядению и питию безмолвну, мало вещати, а множае разумети
– и всем прочим подвигам монастырским.
Вся занятая мыслью о Спасителе и Преблагословенной Матери Его,
прп. Евфросиния постоянно стремилась к священным следам Их земного
пребывания и постоянно молилась Господу о том, чтобы Он сподобил
ее увидеть святые места Палестинские. Такое расположение души ее
непременно должно было заключиться путешествием ее в Святую землю[6].
Устроив свои обители и находясь уже в преклонных летах, прп. Евфросиния
решилась наконец исполнить давнишний обет своего сердца: посетить
Святые места Палестины и поклониться Живоносному Гробу Христа.
Когда узнали о том в Полоцке, мысль о разлуке с ней поразила всех.
Духовная и мирская власти со слезами умоляли ее не покидать их и
родины. Любимый брат ее Вячеслав, явившись к ней с княгиней и детьми
своими, плача, говорил ей: «Госпожа, сестра и мать моя! Для чего
ты оставляешь нас?» Она же отвечала ему: «Не оставлю вас, но буду
молиться о себе и о вас в местах святых». При этом проницательный
взор ее открыл, что две дочери Вячеслава, Кирианна и Ольга, будут
сосудами, избранными на служение Господу, и обе они, по желанию
прп. Евфросинии, тогда же пострижены были епископом Дионисием в
иночество – первая с именем Агафии, а вторая – с именем Евфимии.
После сего, вверив управление обителью сестре своей монахине Евдокии,
прп. Евфросиния в сопровождении брата своего Давида и родственницы
монахини Евпраксии отправились в Иерусалим. На пути она посетила
Константинополь, где осмотрела знаменитые константинопольские храмы,
поклонилась святым угодникам, нетленно в них почивающим. Достигши
Иерусалима, она прежде всего поклонилась Гробу Господню и поставила
на нем в дар златое кадило, затем обошла все другие места Палестины,
ознаменованные земной жизнью Спасителя, и водворилась на жительство
в русском монастыре Пресвятой Богородицы. Вскоре опять пришла преподобная
на Гроб Христов и, возблагодарив Господа за то, что Он удостоил
ее поклониться Его Живоносному Гробу, смиренно просила у Него еще
одной милости. «Даждь ми, – говорила она, – да на сих местах святых
скончаюсь; не презри смиренного моления моего, Создатель мой, прими
дух мой во святом сем граде Твоем». Молитва преподобной была услышана.
Вскоре она занемогла и на одре страданийвзывала: «Слава Тебе, Владыко
мой, Иисусе Христе, что Ты услышал недостойную рабу Свою и сотворил
со мной по воле Своей». Не успев из-за болезни посетить место крещения
Господня на Иордане, она с радостью выпила этой воды и окропила
ей все тело свое. Утешенная после сего ангельским извещением об
уготованном ей вечном покое, прп. Евфросиния, призвав пресвитера,
причастилась Святых Таин Христовых и после двадцатичетырехдневной
тяжкой болезни предала дух свой в руце Божии в 23 день мая 1173
года. Тело ее погребено было в обители святого Феодосия, близ Иерусалима,
при паперти церкви Пресвятой Богородицы, где некогда погребены были
матери преподобных Саввы и Феодосия и многие другие святые жены.
Давид и Евпраксия, возвратясь в Отечество, принесли с собой скорбную
весть о кончине преподобной. Горько плакали по ней родные, знакомые,
все жители г. Полоцка и постановили чтить память ее со святыми.
Память о преподобной пережила ряд столетий, служа предметом общего
благоговейного уважения в Белоруссии. Нетленные мощи прп. Евфросинии
недолго оставались в Иерусалиме. 3 октября 1187 г., через 14 лет
после ее кончины, Иерусалимом овладел египетский султан Салах-ад-Дин,
который, по свидетельству современных ему христианских и мусульманских
писателей[7], потребовал, чтобы
иерусалимские христиане внесли за себя некоторый небольшой выкуп,
от которого беднейшие и совсем освобождены были, и в пятидесятидневный
срок со всем своим имуществом удалились из Иерусалима, а кто по
истечении сего срока останется в Иерусалиме, тот со всем своим имуществом
будет принадлежать ему, Салах-ад-Дину. Христиане воспользовались
этой милостью султана, распродали свое недвижимое имущество и, забрав
все движимое, выселились из Иерусалима[8].
Монахи русского монастыря, как и все прочие иерусалимские христиане,
получили право за небольшой выкуп оставить Иерусалим и удалиться
со своим имуществом на родину. Покидая навсегда Иерусалим и свою
обитель, они, естественно, не пожелали оставить в руках мусульман
драгоценные для них останки славной русской княжны, память о которой
была слишком свежа еще в их обители, и в числе своего имущества
вынесли и тело прп. Евфросинии и перевезли его в Киев. Там оно положено
было в Дальних Киевских пещерах в церкви Благовещения, в нише с
правой стороны храма, в кипарисовой раке, на крышке которой с внутренней
стороны во всю длину ее прибита доска с двумя надписями и тремя
чеканными на ней изображениями процессий в виде крестного хода,
представляющими собой перенесение гробницы с мощами преподобной
из Иерусалима в Россию.
Перенесение святых мощей прп. Евфросинии из Иерусалима в Киев совершилось
в самый разгар усобиц между полоцкими и киевскими князьями из-за
обладания Киевом и за несколько лет до нашествия татар, обративших
Киев в груду развалин. Во время Батыева нашествия Киевские пещеры
с почивавшими там святыми мощами, из опасения разорения их татарами,
были закрыты и замурованы. Последовавшее затем вскоре падение Полоцкого
княжества, соединение его с Литвой, подпадение вместе с ней под
власть Польши и, наконец, введение церковной унии – все это делало
невозможной в то время всякую попытку перенесения святых мощей прп.
Евфросинии из Киева в Полоцк, и потому драгоценная святыня полоцкая
более 700 лет находилась в Киеве.
Между тем, отсутствие ее в родном крае тяжело чувствовалось православными
белорусами. На долю Белоруссии, расположенной на окраине Русского
царства, весьма рано выпал жребий тяжкой борьбы за православную
веру и русскую народность. Подпав под власть Польши, Белоруссия
в течение двух веков была полем постоянной кровавой борьбы белоруса
с поляками за свою веру и народность, и было время, когда православная
вера и русская народность как в самом Полоцке, так и во всем белорусском
крае казались погибшими навсегда. Но белорус вынес это тяжелое испытание.
Память о прп. Евфросинии, княжне Полоцкой, православной по вере
и русской по происхождению, дала ему силы среди тяжких бед и искушений
сохранить свою православную веру и русскую народность, и лишь только
Белоруссия освободилась от польской власти и возвратилась к своему
прежнему отечеству – России, она сбросила с себя навязанную ей поляками
и иезуитами унию и воссоединилась с матерью своей – православной
Церковью. С этого времени опять стала господствовать в белорусском
крае православная вера и начали свободно созидаться православные
храмы Божии, – с этого времени начались и ходатайства православных
полочан о перенесении святых мощей прп. Евфросинии, княжны Полоцкой,
из Киевских пещер в г. Полоцк.
Эти ходатайства возбуждались: в 1840 году – воссоединившимся из
унии Полоцким архиепископом Василием, в 1867 году – Полоцким епископом
Саввой, в 1892 году – Полоцким епископом Антонином. Но, по неисповедимым
судьбам Промысла Божия, все эти ходатайства остались неуслышанными.
Только по ходатайству преосвященного епископа Саввы в 1870 году,
по благословению Святейшего Синода, в ограждение православного населения
от вредного для чистоты православия влияния латинских святынь отделена
часть святых мощей прп. Евфросинии, именно средний перст десной
руки и в 1870 году перенесена из Киева в Витебск, а оттуда в 1871
году – в Полоцкую Спасо-Евфросиниевскую женскую обитель.
Таким образом, православные полочане удостоились увидеть хотя малую
часть той великой полоцкой святыни, о которой ежедневно напоминает
им Святая Церковь в своих богослужебных отпустах.
Радуясь и вознося Господу сердечное благодарение за эту милость,
православные полочане не переставали верить и надеяться, что Небесная
Покровительница белорусского края, прп. Евфросиния, княжна Полоцкая,
при отправлении своем в Иерусалим рекшая полочанам: «Не оставлю
вас», снова возвратится в свою обитель и своим присутствием воскресит
в родной земле дух древнего благочестия, а потому снова обратились
к своему архипастырю со слезной просьбой – возбудить ходатайство
перед Святейшим Синодом о перенесении святых мощей из г. Киева в
г. Полоцк.
Это ходатайство Преосвященнейшего Серафима, епископа Полоцкого
и Витебского, возбужденное им пред Святейшим Синодом в 1909 году,
Господь благословил полным успехом. На постановлении Святейшего
Синода по вопросу о перенесении святых мощей прп. Евфросинии из
Киева в Полоцк Его Императорскому Величеству Государю Императору
Николаю Александровичу благоугодно было в 3-й день июля 1909 года
собственноручно начертать: «Сочувствую удовлетворению ходатайства
о перенесении святых мощей преподобной Евфросинии в Полоцк. Предлагаю
Святейшему Синоду обсудить подробности перенесения в ближайшую зимнюю
сессию и затем доложить Мне».
Таким образом, исполнилось то, о чем так долго, пламенно и усердно
молили Господа полочане и вся белорусская страна! Великая древняя
святыня Полоцкая, святые мощи прп. Евфросинии, княжны Полоцкой,
отныне будут почивать в основанном самой преподобной в г. Полоцке
женском монастыре, свидетельствуя всем жителям Полоцкой земли –
и православным, и иноверцам, что изначально верой отцов их было
святое православие, принятое прадедом преподобной княжны, великим
князем Владимиром от греков.
Святые мощи прп. Евфросинии, по перенесении их из Киева в Полоцк,
будут почивать в основанном ею женском монастыре в церкви Спаса.
Церковь Спаса каменная, построена во второй половине XII века самой
прп. Евфросинией. Сохранившись доселе в своем первоначальном виде,
она служит памятником глубокой древности и зодчества XII века. О
таком древнем происхождении ее, кроме исторических данных, свидетельствуют:
образ строения, именно необыкновенная толщина стен с маленькими
узкими окнами и стенное писание в старинном греческом духе с древними
русскими надписями, по очертанию носящими характер глубокой древности[9].
Церковь имеет продолговатую форму и оканчивается вверху одной главой
в византийском стиле. Внутри она очень мала и тесна главным образом
оттого, что, сравнительно небольшая, она имеет внутри 4 массивных
колонны, которыми поддерживается купол; алтарем церковь обращена
на восток; жертвенник находится в левом предалтарии, отделенном
от алтаря глухой стеной. В западной стене церкви устроена лестница,
ведущая на хоры, которые заменяют собой церковные клиросы. По обеим
сторонам хор помещаются две небольшие, внутри крестообразные, кельи,
– в одной из них подвизалась прп. Евфросиния, а в другой – сестра
ее Евдокия. Из кельи прп. Евфросинии, помещающейся на правой стороне
хор, через небольшое оконце, устроенное в толстой каменной стене,
взору открывается обширное пространство полей, лесов и вид всего
города с его церквами.
В этой келье в настоящее время хранится: Драгоценный Крест, изготовленный
по заказу прп. Евфросинии, как видно из находящейся на нем надписи,
в 1161 году. Этот крест сделан вместо ковчега для хранения драгоценных
памятников страданий Христовых, мощей святых угодников Божиих и
других предметов христианского благоговения, которые прп. Евфросиния
получила для своей обители из Константинополя и Иерусалима. Он имеет
шестиконечную форму. Длина его 11⅜ верш., верхний поперечник
(титло) – 3 верш., нижний – 4⅝ верш. Содержащаяся в нем святыня
обозначена следующими надписями:
С правой стороны: 1) Кровь Христова, т.е. капли Бесценной
Крови Христа, оставшиеся на Древе Крестном, которое, как известно,
обагрено было ею во многих местах; сию святыню покрывает маленький
четвероконечный крест, и осеняют четыре круга, из коих на первом
изображено ИС, на втором ХС, на третьем НИ,
на четвертом КА (последние буквы стерлись); 2) Древо Животное,
т.е. часть Древа Животворящего Креста Господня; она покрыта снаружи
небольшим шестиконечным крестом.
С левой стороны: 1) от Гроба Пресвятыя Богородицы, т.е.
часть камня от Гроба Пресвятой Богородицы, на котором изображен
лик Ее с Предвечным Младенцем; 2) Гроб Господень, т.е. часть
камня от Гроба Господня; 3) мощи святаго Стефана; 4) кровь
святаго Димитрия; 5) мощи святаго Пантелеимона.
Весь крест обложен золотыми и серебряными вызолоченными листами,
на которых находится множество весьма искусно сделанных украшений
из мелкой мусии и двадцать маленьких образков, из коих один утрачен;
над каждым из образов вырезана надпись частью греческими, частью
славянскими буквами. Образа расположены в следующем порядке:
С правой стороны вверху креста изображен образ Иисуса Христа, который
во всех частях своих (даже персты благословляющей руки) составлен
из самых мелких камней. На верхнем поперечнике – Божия Матерь с
простертыми дланями и Иоанн Креститель – также с простертыми дланями.
На большом поперечнике представлены архистратиг Михаил и архангел
Гавриил, каждый из которых держит в одной руке шар. Там же изображены
четыре евангелиста, каждый – с Евангелием в руках.
Ниже большого поперечника изображены: прп. Евфросиния Александрийская,
имя которой при пострижении своем приняла прп. Евфросиния Полоцкая
(от этого образа уцелела часть руки с крестом и часть одежды); святой
великомученик Георгий в воинской одежде, с повязкой на челе и четвероконечным
крестом в правой руке и святая великомученица София с четвероконечным
крестом в правой руке.
С левой стороны вверху креста – св. Иоанн Златоуст в святительской
одежде, с шестиконечным крестом и Евангелием в руках. На верхнем
поперечнике – св. Василий Великий, также с Евангелием в руках; пустое
место, на котором находился утраченный образ святого Григория Богослова.
На большом поперечнике: апостол Петр (образ совершенно истерся,
так что остались одни следы его) и апостол Павел (на образе уцелели
одежда и рука, изображенная с книгой, а лик истерся). Ниже большого
поперечника изображены: святой первомученик Стефан (лик истерся,
а обе руки, из коих левая держит свиток, и вся одежда – в целости);
святой великомученик Димитрий с четвероконечным крестом в правой
руке (образ сохранившийся, за исключением венца вокруг главы); святой
великомученик Пантелеимон, держащий в руке ковчежец.
Нельзя здесь не заметить, в каком строгом порядке, применяясь к
местному удобству, расположены все эти образа, совокупность которых
представляет собой почти всю историю Нового Завета и первобытной
Церкви среди обуревавших ее гонений.
В боковой надписи, начертанной вокруг всего креста на серебряных
вызолоченных дощечках, изображена воля прп. Евфросинии, чтобы крест
сей, положенный ею в монастыре в церковь Св. Спаса, оставался в
ней навсегда и никем не был от оной отчуждаем под опасением подвергнуться
строгой клятве.
Из этой же надписи можно видеть, что употребленные на кресте золото,
серебро, дорогие камни и жемчуг стоили 100 гривен и сверх того 40
гривен на др., по всей вероятности, на мозаику, составляющую значительную
часть дорогих украшений креста. Обе суммы вместе равняются 1400
руб. Весь крест по краям унизан был жемчугом, который в течение
веков в некоторых местах осыпался. Останки его изображены на рисунке.
Кроме того, из рисунка можно усмотреть, что с правой стороны креста
находится 8 больших дорогих камней и столько же меньших, расположенных
по углам маленьких крестов, лежащих над хранящимися в кресте частями
Честного Древа.
На левой стороне креста в самом низу, под образом святого Пантелеимона
и вокруг части его мощей, вырезана следующая надпись мелкими буквами:
Господи помози рабу Своему Лазорю нареченным Богшой сделавшему
крест сей церкви Святого Спаса и Евфросинии.
Буквы находящихся на кресте надписей отличаются всеми признаками
времени, к которому принадлежат, – древним очертанием и особенной
правильностью, какую можно видеть в рукописных памятниках того времени.
Крест сей в течение четырех столетий находился в Спасской обители.
Перед завоеванием Полоцка царем Иоанном Грозным монахини перенесли
его в Софийский собор, в г. Полоцк. В 1596 году Софийский собор
обращен был в униатскую церковь; вместе с собором и крест перешел
в руки униатов и оставался у них во все время существования в Полоцке
унии, т.е. до 1839 года. Впрочем, униаты дорожили этим крестом и
уберегли его от рук иезуитов, которые, владея Спасским монастырем
и зная, что крест этот, согласно воле прп. Евфросинии, должен находиться
в Спасской церкви, неоднократно домогались завладеть им. С этой
целью они не раз вели с униатами судебные процессы о возвращении
креста в Спасскую церковь, обращенную ими в латинский костел, и
даже прибегали к насилию и хитрости. Так, однажды в праздник Воздвижения
Креста Господня, когда крест вынесен был для поклонения на средину
храма, они успели похитить его, подложив на его место другой крест,
по наружности совершенно похожий на него. Но подлог тотчас был замечен;
униаты догнали похитителя на полпути к иезуитскому коллегиуму и
отняли у него крест. Во время отечественной войны 1812 года для
большей безопасности крест хранился в стене Софийского собора –
в нише, наглухо заделанной кирпичом. В 1842 году, по восстановлении
Спасо-Евфросиниевской обители, крест торжественно перенесен был
из Софийского собора в обитель и положен в храме Спаса на хорах
в той самой келье, где некогда подвизалась прп. Евфросиния. Торжественное
перенесение креста из Софийского собора в Спасо-Евфросиниевскую
обитель было совершено 23 мая, в день празднования памяти прп. Евфросинии,
Полоцким архиепископом Василием при многочисленном стечении народа.
В воспоминание сего события ежегодно 23 мая из всех полоцких церквей
совершается крестный ход в Спасскую обитель.
Кроме храма Спаса, построенного самой прп. Евфросинией, в котором
отныне будут почивать ее святые мощи, в Спасо-Евфросиниевском монастыре
имеются еще два каменных храма – теплый во имя прп. Евфросинии и
холодный в честь Воздвижения Креста Господня. Оба храма построены
во второй половине прошлого столетия старанием настоятельницы этого
монастыря игумении Евгении.
Соборный храм трехпрестольный, о пяти главах, в византийском стиле.
Он своим внешним видом и внутренним благолепием вполне соответствует
чувству и понятиям русского человека о православном храме, что так
дорого в Белоруссии, где большинство православных храмов имеют наружный
вид латинских костелов, и, что еще дороже, является свидетелем того,
что глубокие раны, нанесенные иезуитами и поляками обители и всему
белорусскому краю, понемногу залечиваются, посеянные ими в этом
крае, на этой древнерусской ниве – плевелы латинства и происходящие
от него соблазны искореняются, и во славу Божию в крае растет и
крепнет дух древнего благочестия и русской народности.
Текст подготовлен по изданию: Дубровский М., прот. Житие
преподобной Евфросинии, княжны Полоцкой. К торжеству перенесения
св. мощей пр. Евфросинии из г. Киева в г. Полоцк. – СПб., 1910.
Текст частично адаптирован для современного читателя.
[1] После Изяслава, сына Владимира
от Рогнеды, в Полоцке преемственно княжили: сын Изяслава Брячислав
и его сын Всеслав Брячиславич, имевший одну дочь и семь сыновей:
Рогволода, Романа, Бориса, Глеба, Давида, Ростислава и Святослава,
в христианстве Георгия, отца прп. Евфросинии. Таким образом, Евфросиния
была правнучкой в пятом поколении св. равноапостольного князя Владимира
(Ист. Гос. Рос., табл. VII).
[2] Игумения Романия была вдова
князя Романа Всеславича, родного дяди прп. Евфросинии. Монастырь,
в котором начальствовала Романия, находился в г. Полоцке, на Верхнем
Замке вблизи Софийского собора. Разоренный в конце XVI века иезуитами,
он снова возобновлен был униатским епископом Иосафатом Кунцевичем
для вызванных им из Вильны униатских монахинь и существовал до воссоединения
униатов с Православной Церковью в 1839 году, после чего монастырь
упразднен, а здания его отданы причту Софийского собора (пам. кн.
Вит. губ. 1864 и 1878 гг.).
[3] «Сельцо» находилось в 2 верстах
от Полоцка на берегу реки Полоты. До переселения туда прп. Евфросинии
там находился загородный архиерейский дом с небольшой деревянной
церковью во имя Спасителя.
[4]Крест сей со всеми святынями
сохранился в целости до сего времени. Описание и рисунок его см.
ниже.
[5]Икона эта в настоящее время
находится в г. Торопце, Псковской губ., в соборной Воскресенской
церкви, и известна под именем Корсунской. Перенесена она из Спасо-Евфросиниевской
обители в Торопец в 1239 году по случаю бракосочетания благоверного
князя Александра Невского с дочерью Полоцкого князя Брячислава Александрой.
Достоверное сведение об этом сохранилось в письменном акте Торопецкого
собора, где сказано: «Когда в лето 6747 (1239) сын великого князя
Ярослава, благоверный и великий князь Александр, сочетался браком
в Торопце с дочерью Полоцкого благоверного князя Брячислава, тогда
сия благоверная княжна, Брячиславля дочь, из Полоцка взяв и принеся
с собой на брак Эфесскую икону Пресвятой Богородицы, поставила ее
в Торопецкой соборной церкви».
[6] Последняя в то время находилась
во власти христиан; поклонники ко Святому Гробу свободно стекались
туда со всех концов христианского мира; вблизи Иерусалима существовал
даже монастырь, называвшийся русским, без сомнения, оттого,
что в нем останавливались приходившие из России поклонники.
[7]Ист. сред. век. в ее писателях
и исследованиях новейших ученых, Стасюлевича, т. III. СПб., 1865
года, стр. 493–516.
[8] Переселенцам предоставлен
был бесплатный проезд на кораблях во все страны.
[9]Старинная стенная живопись
при последнем обновлении церкви Спаса неудачно реставрирована и
во многом утратила свой древний характер.
<<< Вернуться
назад
|
